По словам краеведа Владимира Якушонока, хотя построили крепость шведы, нынешний вид она в основном приобрела в русские екатерининские времена. С шведских времен сохранились фрагменты порохового склада, внутренние помещения некоторых казарм, но все остальное, в том числе и фасад казарм, относится к "русскому периоду Риги".

— Петр I тоже здесь бывал, приказал даже отчеканить медаль в честь взятия крепости, — говорит общественник. — И все же, вопреки легендам, больше сделала для ее укрепления Екатерина Великая.

При ней, кстати, и была возведена православная церковь, уцелевшая до сегодняшнего дня. Это, по словам Владимира, первый православный храм города, построенный в стиле классицизма. Дата рождения — 1772–1776 годы, архитектор — Вист. Вскоре рядом возвели еще одну церковь, от которой сохранился лишь фундамент. Ее снесли в 1930–е…

На протяжении веков крепость была под военными. До революции здесь служил полковник Юрий Иванович Гончаренко–Галич — тогда начальник штаба крепости, а впоследствии известный рижский поэт, публицист, сотрудник газеты "Сегодня". (Мы о нем писали в одной из публикаций.) Перед началом Первой мировой тут располагалась кавалерийская бригада, а также гусарский Иркутский полк. Участник Гражданской войны Гончаренко–Галич вернулся в Ригу в 1920–е. И первым делом поехал в Усть–Двинск. Воспоминания о прошлом не давали покоя: "Динамюнд… Усть–Двинск… Даугавгрива… Вот она, старая милая "Белогорская" крепость! Сколько незабвенных воспоминаний таят ее изумрудные верки! Старые бастионы хранят пролетевшую быль. Многое изменилось. Но, как и пятнадцать лет тому назад, несокрушимо стоят зеленые бастионы с амбразурами, с вековыми деревьями и куполом крепостного собора".

При Улманисе первом здесь располагались минный дивизион и саперный полк, в советское время — торпедные и минные склады. Якушонок показывает мне росписи на кирпичах, оставленные дембелями. Удивительно, большинство автографов с 1930–х. Янисы, Екабы… Что ни говори, дембель и тогда оставался дембелем.

В 1992–м хозяйство перешло латвийской армии, затем — Агентству приватизации, госструктуре, управляющей госсобственностью. Они долго искали достойного кандидата на аренду территории и девять лет назад нашли — SIA Aumeisteru muiža.

— Почему остановились на них, трудно сказать, — говорит Якушонок. — Мы еще с середины 1990–х предлагали несколько проектов по восстановлению и благоустройству уникального объекта. Привлекли латвийско–шведскую компанию, готовую восстановить крепость, открыть помещения для художественных выставок, музей. Однако в итоге от наших предложений чиновники отказались. Затем неожиданно нам начал названивать скандально известный Мотте, а вскоре крепость сдали в аренду SIA Aumeisteru muiža на 49 лет.

Археолог Улдис Абикис представляет на объекте Государственную инспекцию по охране памятников культуры, которая по статусу должна курировать его — как–никак памятник государственного значения.

— Все эти годы хозяйка Aumeisteru muiža Байба Розенберга делала имитацию деятельности, — возмущен специалист.— Вы посмотрите на кирпичи, которые там и сям уложены в старинных казармах. Здесь даже уровня одного нет. А сами кирпичи? Они же новые, разного цвета! Хотя в крепости полно старинного кирпича. Старые кирпичи уложены на известь, новые — на цемент. Все потому, что работой занимались случайные люди, которых хозяйка постоянно меняла. Лучше вообще ничего не реставрировать, чем так!

Рассказывают, что когда в крепость приехал глава ассоциации фортификационных сооружений Балтии из Каунаса, то пришел в восторг от уникальности комплекса. Но после того, как поговорил с хозяйкой, развернулся и уехал. Она говорила ему о том, что хочет здесь строить карусели для детей, фонтаны и вместо спасения зданий выкашивала траву и вырубала лишние деревья…

— Нужно хотя бы провести консервацию уникальных зданий и только затем браться за восстановление, а тут лишь пыль пускают в глаза, — негодует Абикис.

В этом сезоне Байба Розенберга вроде бы уверила своих кураторов — госучреждения — в том, что упор будет сделан на археологические раскопки. Действительно, короткое время работали несколько специалистов — археологи из Госинспекции по охране памятников культуры.

— И смех, и грех, — говорит Абикис. — Один лишь факт. Розенберга не разрешает при раскопках копать больше, чем на метр. Но это бред. Так нигде не делается.

Между прочим, во время раскопок были обнаружены уникальные вещи, которые мне продемонстрировали — фрагменты голландских курительных трубок, монеты, часть бронзовой шкатулки, старинные пуговицы…

Госпожа Розенберга отказалась общаться со мной. Дескать, нечего журналистам лезть в это дело. И все же проще всего назвать крайней ее. А что реальные владельцы земли — Агентство приватизации или Госинспекция по охране памятников культуры?

Когда я задал вопрос, почему в агентстве не разрывают договор с арендатором крепости, чиновники начали футболить друг к другу. В конце концов пресс–секретарь попросила прислать вопрос в электронном виде. Ответа до сих пор нет. Впрочем, она сказала по телефону, что придраться к арендатору они не могут — формально та выполняет все условия договора.

Заместитель руководителя Госинспекции по охране памятников культуры Янис Асарис подтвердил, что давно пора заниматься на объекте реальными восстановительными работами. Документации, исследований уже достаточно. Однако сама инспекция не правомочна что–то менять — дескать, это вотчина Агентства приватизации.

Что тут сказать? И тем, и другим, судя по всему, крепость, связанная со шведскими и русскими временами, как кость в горле. Лучше бы вообще ее не было. А раз есть, нужно хоть что–то для вида делать. Ясно, что без серьезных государственных средств крепость не довести до ума. А у нас деньги находят на все — выставки говорящих камней, "замки света", только не на настоящие уникальные ансамбли. И ведь вы посмотрите: на строительство подделок вроде Ратуши и Дома Черноголовых деньги есть тут как тут, а на восстановление подлинной истории их нет.

Вспоминаю, как неистовствовал глава Инспекции по памятникам Юрис Дамбис, когда строили "Солнечный камень". ЮНЕСКО призывал на помощь. И подействовало, этажность здания уменьшили. Куда нынче пропала его прыть?

Агентство приватизации — не лучше. По данным главы Госконтроля, из объектов культуры, находящихся под крылом данного агентства, десятки погибают.

Да, мне скажут, что у государства нет сейчас лишних средств на крепость. Но кто мешает взять то, что дают?

— Существуют гранты на миллионные суммы, которые можно получить в Евросоюзе на реконструкцию объектов, оставленных армией, — говорит Якушонок. — Мы предлагали уже давно чиновникам подготовить такие проекты. Но им все до фонаря. Деньги проходят мимо Латвии.

По словам Володи, у них часто бывают иностранные туристы — финны (они тоже служили в шведском гарнизоне), шведы, немцы. И диву даются — это же супермаршрут для туристов, только приведите его в порядок. Но в Латвии продолжают этого не замечать, шагом марш в Этнографический музей и Музей оккупации!
1 октября 2009 («7 секретов» № 40) Автор: Илья Дименштейн
http://www.ves.lv/article/95730